Эта нелепая и печальная история случилась с моим другом, следователем, несколько лет назад. А теперь, позвольте представить — капитан Воронин. Главное действующее лицо, а также жертва обстоятельств по совместительству. Сам факт, что в свои сорок пять лет он оставался в звании капитана и повышения, как считали в отделе ему не светило, уже говорил о многом. И это не смотря на отличную службу и прочие заслуги. Не было у него такой способности влезть в кресло без «мыла», зато он умел впутываться в различные неприятности. Мне сложно понять многие детали, связанные с его службой, поэтому заранее простите, когда в моем повествовании будут встречаться ошибки. Воронин мой друг и сосед с которым мы еще с детского сада дружим. Порой мне становится за него страшно, за этого прекрасного полицейского, отличного семьянина, да и просто хорошего человека. Он родился еще в Советском Союзе, в семье инженеров, учился в советской школе и впитал в себя веру в светлое будущее о котором так много говорили. Развал советского союза он переживал в учебке, но мне кажется реальность происходящего он так до конца и не осознал. Его принцип жизни остался прежним — «Хочешь изменить мир — начни с себя». Неприспособленный к получению взяток, он с женой Мариной Александровной, воспитывал одиннадцати летнюю дочь Машеньку. Они жили в полутора комнатной квартире, доставшейся еще от бабушки. Но надо также отметить, что ни когда он не жаловался на жизнь, его оптимизму можно позавидовать. Эдакий современный дядя Степа, рыжий, сероглазый, очень добродушный детина ростом метр девяносто пять. Его очень любили околоподъездные бабушки, а местная шпана всегда с ним здоровалась, протягивая ему на встречу обе руки, потому что уважали. Как они сами говорили — мужик мировой хоть и мент, но живет по понятиям. Такой вот он, мой сосед и друг, Воронин Александр Степанович!
Странное дело.
О том как Воронину поручили расследование, которое до него вели четыре следователя, двоих из них посадили, одного повысили в должности, но это того не стоило, а четвертый не плохо устроился.
На дворе стояла осень две тысячи тринадцатого года. Непримечательная сентябрьская среда. Я, как и подобает истинному и культурному холостяку, валялся на диване с книжкой в руках. Думаю это отличное занятие после рабочего дня, когда пирожки купленные на вечер уже съедены, чай выпит, а пятница еще далеко. Придав туловищу наиболее домашний вид, я перечитывал Лукьяненко «Рыцари сорока островов». Люблю я эту книгу? Конечно! Перечитывая ее я вспоминаю время, когда я был женат. Я вспоминаю как Анютка, жена тогда еще моя, читала ее вслух, читала мне и Егору, нашему сыну. Вот собственно в таком, осенне-депрессивном состоянии поднял меня с дивана звонок в дверь. Я хотел было накинуть халат, поверх домашнего вида, но решил сначала посмотреть в глазок.
— Санька! — обрадовался я и естественно вопрос о халате отпал. Я не видел ни чего зазорного встретить друга в трусах и майке, ну и конечно в носках.
— Привет, ты извини, что так поздно. Поговорить хочется, на душе что-то скребет, а жену не хочу понапрасну пугать, может вообще зря голову себе забиваю.
— Да ты проходи! Чего в дверях топчешься!
— Только я не один, я с бутылкой.
— Во как?! Ты же алкоголь только по праздникам? А работа?
— Я сухача взял.
— Я шучу — давай заходи, давно я тебя таким озадаченным не видел.
Мы прошли на кухню. Почему-то именно кухня обладает необъяснимой аурой задушевных разговоров. Как-то раз я даже подумал, что если бы наши депутаты заседали не в огромном зале, а вот так, на кухне, жизнь в нашей стране наладилась и может даже союз не рухнул бы. Я открыл бутылку, разлил вино.
— Стас, — начал Саня, — меня несколько насторожило дело, которое мне сегодня поручили. Понимаешь, его распутать не могут уже несколько лет. Работает организованная банда и очень грамотно работает. Но не это меня смутило. Я уже пятый следователь, который его ведет. Первого следака поймали на взятке, я конечно понимаю, что он действительно брал. Да, но он брал и всегда сходило с рук. Второго поймали с малолеткой! Стас ты представляешь что с ним сделали! Он неделю в камере не просидел, официальная версия — повесился! Но ты же понимаешь?
— Да, — согласился я, — мент педофил, в тюряге не жилец.
— А ведь он почти докопался, кто за всем стоит, вот только бумаги исчезли и как это могло быть ни кто не знает.
— А что, он правда того… малолетку?
— Да кто его знает. С третьим следаком дело тоже не понятное. Пошел на повышение, вот только повысили его и на Сахалин отправили. Как тебе? А когда я ему позвонил поинтересоваться, он сказал чтоб я забыл его имя и больше не звонил.
— Странное дело. Если первые два случая вроде как и сами подставились, то третий… Да… Непонятно, и реакция на твой вопрос такая, будто он чего боиться.
Мы молча смотрели друг на друга некоторое время, Санька наблюдал за моей реакцией, а я ровным счетом ни чего не мог понять. Нет, конечно я понимал, что здесь что-то неладное происходит и все эти события не случайные совпадения. Но что я мог ему сказать?
— Так вот, — прервал паузу Санька, — четвертый подал рапорт, мол так и так, не могу больше работать в полиции. Две недели назад его освободили от занимаемой должности, а три дня назад он со всей семьей уехал на остров, где-то в тихом океане, который, как оказалось он купил!
Я присвиснул.
— Ого! Это как?
— А вот так — на собственно заработанные деньги!
— Это же какая сумма!
— И вот теперь, это поручили мне…
— Не хочу тебя расстраивать, но Сань, похоже ты попал.
— Да я и сам вижу, что попал. Вот только, что теперь делать и как Маринке сказать.
— Ну а может обойдется?
— Стас, ты человек не глупый, все отказались, на меня это дело повесили, как на самого ответственного, сказали, мы верим в тебя, ты справишься.
Санька замолчал, склонился над столом, повозил пальцем по краю бокала, а потом глубоко вздохнул, расправил плечи и уже улыбаясь, глядя на меня сказал:
— Стасян, ты был и будешь моим лучшим другом, если что случится присмотри за Маришкой с Махой и не сомневайся во мне, а сейчас к черту все, давай наливай еще!
Мне пришлось пообещать, что сделаю все что он попросит, он обнял меня, еще раз повторил, что я его лучший друг и по-моему он даже всплакнул. Но на этом все. Он попросил сменить тему и остаток вечера мы болтали о чем угодно кроме работы.
***
Следующие две недели я Саньку не видел. Потом мы встретились на лестничной площадке, я выносил мусор из дома, «мусор» заходил домой.
— Сань, здарова! Как оно?
— Привет, как всегда, все хорошо!
— А твое странное дело?
— Понимаешь, дело и вправду странное. Информаторы говорят, что есть человек который может решить любые проблемы, но кто он вот вопрос — своих клиентов он находит сам. Как?! Слушай, извини, не для лестничной площадки разговор.
— Понял, ладно, бывай! Заходи в гости, как будет время.
— Счастливо! Зайду!
Санька быстро пробежал вверх по лестнице. А я пошел через двор, мимо жирных голубей и ленивых котов, откормленных на крошечную пенсию околоподъездных бабушек. Я шел с ведром и думал — Воронин паникер и меня втянул в приступ своей паранойи.
Летели дни, недели… Мало что менялось. Вот только уже опали последние листья с деревьев, дожди сменились снегом. Тихо, без былого размаха прошел мой день рождения. Мы посидели втроем — я, Саня и Маришка, выпили бутылку сухого, поболтали, а в одиннадцать я уже спал. Вот как-то так вышло.
Двадцать четвертое декабря. Этот день я вряд ли когда забуду. Был вторник, я возвращался с работы домой, но свернув во двор, я увидел несколько полицейских машин, Маришку — она сидела у подъезда, закрыв лицо руками. Санька носился по двору как угорелый, кричал, махал руками. Я ускорил шаг, подошел к нему.
— Сань, в чем дело?
— Зддеесь, это… такое… — Воронин заикался, едва выговаривал слова, — к-коороче, они… — в добавок, он через слово еще успевал затянуться сигаретой, от чего речь становилась вообще не разборчивой, — они… ссуки! Они Маху похитили! — он едва выдавил из себя эту фразу.
Для Ворониных Машенька была больше чем дочь, она была смыслом жизни. Попробуйте представить — единственный ребенок, которого они ждали почти десять лет, они родили ее когда обоим было уже за тридцать. Марина с трудом родила Машу и врачи сказали, что ей не стоит больше так рисковать.
Сказать что я сам был в шоке, узнав о похищении, это слишком мягко. У меня не укладывалось в голове, как такое вообще возможно. Да и смысл — у Ворониных ни сбережений, ни имущества толком нет.
— В-вот, — Саня протянул записку.
«Ваша дочь у нас. Если вы выполните все наши условия, Она вернется домой целиком и не в полиэтиленовом пакете. Инструкции вы получите позже. Завтра, между десятью и одиннадцатью утра, мы позвоним на ваш городской телефон. Будьте дома. Мы не рассчитываем, что вы не обратитесь в полицию. Всего вам доброго, капитан Воронин.»
— Я дда-аже не знаю, сос-седей опроси-ил. Ни кто, ни кто, понима-аешь, ни чего не видел.
— Сань, ты кому дорогу перешел? Они не денег с тебя хотят.
— Я понимаю, Маринка то-оже ссамое сказа-ала. Но я не понимаю кто! Вполне возможно, что это то, с-странное дело, но там ни чего особенного! У меня вс-сего пара зацепок, но это мертвяк! Ладно, я к Маришке, а то она там одна, не хорошо, я должен сейчас быть с ней.
Я было пошел с Санькой, но потом понял, что мое присутствие ни к чему и пошел к себе. Ночью я долго не мог уснуть. Под окном стояла патрульная машина. Было слышно как за стенкой периодически плачет Марина. Да еще разные мысли лезли в голову.
Я проснулся от звона будильника, за стеной похоже так ни кто и не ложился спать. Я умылся и зашел к Ворониным, они и вправду еще не ложились. Мне нужно было на работу и я попросил Саньку, как будет известно что-то новое позвонить мне.
Я вернулся к себе и стал дальше собираться. Санька позвонил в начале двенадцатого. Сказал, что пока с дочкой все в порядке, она держится молодцом. Вот только требований так и не выдвинули, зато удалось засечь место откуда звонили.
***
С тех пор как похитили Машу прошло уже четыре дня. Воронин ходил мрачнее тучи, а его жена вообще из дома не показывалась. Требований похитители так и не выдвигали, обосновывая тем, что еще не определились. Но звонили регулярно. Полиция прочесывала возможный район, где преступники могли держать девочку. А я начал смотреть новости, чего раньше не делал. По телевизору информации о Маше практически не было, говорили что ищут и на этом все. Зато я узнал, что в нашем городе снизилась преступность по сравнению с прошлым годом на восемнадцать процентов, это поистине небывалый показатель. Запомнилось выступление начальника ДВД нашего города.
— Господин президент, в настоящее время мы целенаправленно работаем над ростом преступлений, — начал рассказывать главный полицейский города. — Как вы знаете, у нас в прошлом году был рост, в этом году уже в январе…
— Как вообще оцениваешь обстановку в городе? — прервал генерал-майора наш президент.
— Стабильная, — ответил начальник ДВД.
— Ну просто город большой, приезжих много, соседи, наверное, тоже добавляют головной боли, а вот эта новая технология, были новшества какие-то по правопорядку, нулевая терпимость, я говорил вам…
Потом видимо кто-то из редакторов или режиссеров сообразил, что в эфир это пускать не стоит и трансляцию выступления прервали. А жаль, мне даже стало интересно, что он скажет еще. Далее диктор сухим голосом, без всяких эмоций сообщил, что в ночь с субботы на воскресенье была большая перестрелка. Преступные группировки устроили разборки в самом центре города, а силовые структуры не смогли оперативно отработать. Когда полиция прибыла на место происшествия, преступникам удалось скрыться. Более того, полиция не смогла обнаружить ни убитых ни раненых, всех пострадавших преступники увезли с собой. По камерам наружного наблюдения можно сказать, что около пятнадцати человек было убито, но доказать или опровергнуть это нет возможности. Что еще, да вроде все, ни чего интересного. Я решил выйти на балкон покурить. Я хоть и живу один, но дома не курю, только на балконе. Теплый декабрьский день, до нового года всего ничего, а на улице почти весна. Тают сосульки. Весело журчат ручьи. Бабушки выползли на улицу, оккупировав приподъездные скамейки. Вороны толпятся у бачков с пищевыми отходами. Какой-то мужик тащит елку. Наискось, через двор, идет с игрушечным, полосатым котом подмышкой и свертком бумаг Маша. Местные коты устроили разборку. Полицейским видимо тоже надоело сидеть на месте и они прогуливались в зад и вперед вокруг машины. Стоп! Это же Маша?!
— Маша? — в пол голоса сказал я, — Маша!!! — уже во весь голос я кричал.
Маша в ответ помахала мне рукой. Полицейские уставились на меня, повертели головами и только тогда, когда Маша поровнялась с их машиной, они ее заметили. Тут же подхватили на руки, вбежали в подъезд. Я бросил сигарету и гепардом метнулся к Саньке. Я звонил в звонок, как ненормальный колотил в дверь, мне казалось прошла вечность, я недоумевал чего Санька так долго. Заскрипел замок. Открылась дверь.
— Стасян, ты чего… — Санька не договорил и медленно начал сползать вдоль двери на пол. На его глаза навернулись крупные слезы, а через секунду он зарыдал в полный голос. Я с детского сада не видел как Саша плачет. За моей спиной, по лестнице поднимался сержант с Машей на руках. В коридор выбежала Марина, а увидев Машу рухнула на пол рядом с Сашкой. Маша спокойно спрыгнула с рук Сержанта подошла к родителям и деловито спросила.
— Мам, пап…? Вы чего…? Мне сказали, что вас предупредили?
После этих слов у родителей случилась истерика пуще прежней. Они на коленях подползли к Маше, стали ее рассматривать, обнимать, но слов внятных произнести не могли. Не знаю сколько бы это продолжалось, если бы не сержант.
— Может в дом пройдем?
— Д-д-да, д-д-да… на перебой заикающимися голосами и кивая головами ответили родители.
Видимо они хотели взять Машу на руки и стоя на коленях, пытались оба одновременно, взять ее поудобнее. Мне напомнило это сцену из передачи «В мире животных», как осьминог хватает щупальцами свою добычу и голос Дроздова за кадром: «А сейчас, давайте мы тихонечко понаблюдаем за этим…»
Человек, которого ни кто не видел
О том, как расследование зашло в тупик, вернее в деле появился человек, данных на которого нет ни в одной базе. Воронин начинает искать и ему делают предупреждение.
— Да точно со мной все в порядке.
— Машенька, доченька, мы так с мамой переволновались, мы очень боялись за тебя.
— Папа, мне тоже сначала было страшно. Представляешь, меня поймали, натянули на голову какой-то мешок, что ничего видно не было. Потом запихали в машину и мы долго ехали. Потом, когда мы приехали, меня куда-то повели, привязали руки и ноги к трубе, представляешь!
— Ой доченька, — запричитала Марина, — что же тебе пришлось пережить.
— Ну да, мне еще рот заклеили, чтоб я кричать не могла, потом я связанная сидела, сидела, а на меня дядя Ваня еще смотрел. Вот так. — Маша нахмурила брови и посмотрела на всех исподлобья, пытаясь придать взгляду очень суровый вид.
— Ой деточка, у меня прям сердце кровью обливается! — Не унималась Марина. — Тебя там хоть кормили?
— Конечно мама! Тетя Лола вкусно готовит!
— Семенов?! Сержант!
— А?! То есть — я!
— Ты записываешь?
— Так точно, господин капитан!
— Пиши внимательно!
— Слушаюсь!
— Машенька, продолжай.
— Так вот, сначала, ну это когда меня привезли первый раз, тетя Лола принесла большой кусок мяса и сказала, что девочке пора кушать. Дядя Ваня меня спросил, ты кушать хочешь? Я сначала хотела покачать головой вот так — и Маша показала знак нет, повертев головой из стороны в сторону, — но потом… мясо та-ак вкусно пахло м-м-ммм, что у меня зажурчало в животике и я сказала «угу». Дядя Ваня сказал чтобы я себя хорошо вела и тогда он меня развяжет и я опять сказала «угу» и он меня развязал.
— Бедная девочка, ну хоть кормили.
— Марина, ты все как ее кормили переживаешь. Здесь вещи по-важнее, продолжай Маша.
— Папа! Ну это правда вкусно! Я Лоле сказала спасибо, я не забыла сказать спасибо. Мэ густа мучо!
— Не понял, чего не густо?
— Пап, — Маша расплылась в довольной улыбке, — это по-испански — мне очень нравится! Просто Лола плохо говорит по-русски, она говорит на испанском, она меня чуть-чуть научила говорить по-испански.
— Семенов! — Воронин в крике сорвался на фальцет, потом поправился — Семенов! Ты пишешь?
— Так точно, господин капитан, Лола говорит на испанском и вкусно готовит.
— Молодец Семенов! Маша, продолжай!
— А что, я покушала… Все.
— Что дальше было, вот ты покушала, а потом?
— Потом, дядя Ваня хотел меня опять привязать к трубе, но я его попросила не привязывать и пообещала тихонечко притихонечко сидеть, а если он мне даст бумагу и фломастеры, то меня вообще будет не видно и не слышно. Он походил по комнате, сначала туда, потом туда. Потом Лола сказала что я ребенок, а дядя Ваня сказал: «Раз так, тогда сама и неси». Лола принесла мне бумагу и ручку и сказала, что фломастеров нет, а я ей сказала: «Ни чего страшного». И я потом рисовала, потом пришел дядя Романо, а дядя Ваня ушел. Дядя Романо сначала сидел и смотрел как я рисую, а потом сказал, что я не правильно рисую и поэтому кажется что все висит в воздухе, потому, что я не соблюдаю перспективу, я правда не очень его поняла, что он имел ввиду. Потом дядя Романо поставил посередине комнаты стул и сказал, чтобы я его нарисовала, как он стоит в комнате, я и нарисовала. Папа тебе интересно?
— Да доча, рассказывай дальше, а ты Семенов пиши.
— Дядя Романо взял мой рисунок и сказал что почти похоже. Он мне показал как правильно строить перспективу, что надо взять в руку карандаш, вытянуть руку перед собой и посмотреть на предмет который собираешься рисовать. Мысленно отложить на карандаше размеры предметов, а потом переносить это на бумагу. И мы стали с дядей Романо рисовать перспективу. Вот смотрите, я же рисунки с собой принесла.
Маша положила рисунки на колени и начала нам их показывать.
— Вот эта комната где я сначала сидела. Это мы тренировались, рисовали перспективу.
— Как здорово получилось. — Сказала Марина.
«И ведь правда, хорошо! У меня всегда были проблемы с рисованием, а здесь…» — Подумал я.
— Семенов, надо приложить это к делу, Машенька, ты ведь дашь дяде Славе не на долго этот рисунок?
— Конечно папочка, только не на долго.
— Вот это не интересно, вот это… ну тоже не очень, вот это мы рисовали пистолет дяди Вани, называется ПП-19, пистолет пулемет «Бизон», а знаешь кто его сделал, а пап?
— Нет, не знаю.
— Его сделал, — Маша выдержала паузу и хитро прищурившись продолжила, — его сделал сын самого известного в мире конструктора автоматов и пулеметов… Ну что? Догадались?
— Э… Семенов…?!
— Калашников что ли?
— Правильно дядя Слава! Вы выиграли! А помогал ему сын, кого-то, я вот забыла. Тоже очень известный в мире, он еще снайперскую винтовку сделал…
— Драгунов…?
— Да дядя Слава!
— Семенов, с тобой и по библиотекам можно не ходить. Маша, а кто тебе все это рассказывал? Дядя Романо?
— Нет, дядя Ваня. Вообще дядя Ваня мне сначала не понравился, а потом мы с ним даже подружились. Тетя Лола говорит, что он такой злой потому, что у него нет женщины.
Семенов поперхнулся, но продолжил писать.
— Еще я узнала, что ты папочка, совсем не разбираешься в оружии. Вот например, ты говоришь нажать на курок, а надо — нажать на спусковой крючек. Курок папа, это часть ударного механизма. Чтобы произвести выстрел, стрелок нажимает пальцем на хвост спускового крючка, последний воздействует на шептало и происходит спуск курка или ударника с боевого взвода. Еще ты говоришь, что в пистолете обойма, а в твоем пистолете магазин. Обойма это совсем другое. Но это ничего папа, я тебя научу.
— Ты слышал папочка, — не сдержавшись от смеха, сказал я — учись!
— А вот это чердак, — продолжила Маша, — на котором пишет свои картины дядя Романо.
— Как красиво, — Марина с удивлением рассматривала рисунок Маши — это ты вот так вот сама красками нарисовала?
— Мама, я писала эту картину маслом. Это не краски, это масло. У нас с дядей Романо ушло три дня, можно наверное и быстрее написать, но дядя Романо говорит, что лучше отвлекаться от работы, к тому же свет менялся и это негативно сказывалось на моем восприятии.
— Маша, а в том доме, где тебя держали, были только эти трое?
— В основном да, папа, правда приходил еще один в черных очках, но мне быстро закрыли глаза и увели в другую комнату. Этот еще один, сначала ругался на дядю Романо, а потом сказал: «Головой отвечаешь за нее» и перестал ругаться.
— Маша, а вот дядю Романо, дядю Ваню и тетю Лолу, ты можешь описать.
— Дядя Романо — он высокий, у него черные волосы и усы и он говорит по-русски, но как-то не по-нашему. Дядя Ваня говорит, что это акцент. Дядя Ваня. Лысый, он каждое утро бреет голову и усы. Он не высокий, тебе папа он наверное по-плечо будет, всегда ходит в камуфляже и с пистолетом. Тетя Лола говорит, что по ночам он трахается со своим пистолетом.
— Маша! — Марина прям таки взвизгнула, словно ее кипятком ошпарили.
— Ну мам, так говорит тетя Лола, а трахается с пистолетом потому, что у него нет женщины.
— Машенька, — вступился папа, — в приличном обществе, так говорить не стоит, ты поняла?
— Хорошо не буду. Тетя Лола. У нее Длинные темные волосы, темные глаза и она очень загорелая. А вообще, она очень красивая, как наша мама, только у мамы волосы белые.
— Ну а еще, может родинки, татуировки…?
— Да вроде нет. Я не видела. Я могу попробовать их всех нарисовать.
— Маша, это прекрасно! Обязательно их нарисуй! А игрушка эта у тебя откуда?
— Это дядя Романо подарил, когда мы уже домой ехали. Он сказал, что уже вряд ли меня до нового года увидит, поэтому это подарок к новому году. Кота зовут Гато Маринес.
— Это что еще такое?
— Так по-испански будет Кот Матроскин.
— Семенов, у тебя на планшете интернет есть?
— Ну ка, забей, проверить надо, может это что другое значит.
— Так, гато маринес… А как пишется?
— Да пиши как слышишь!
— Гато маринес. Кот морской пехотинец…
— Что?
— Так гугл выдал, ну вроде верно.
— Маш, а почему именно Матроскин?
— Я дяде Романо показала в интернете мультфильм — «Трое из простоквашено». Ему очень понравилось, он даже смеялся. А еще, знаешь папа, когда меня тетя Лола купала, она меня потом специальным молочком протирала. Чтобы кожа была нежная и морщинки не появлялись. Ты пожалуйста купи маме молочко, я так хочу чтобы мама была красивая, всегда, всегда и у нее не появлялись морщинки.
Марина всхлипнула и едва себя сдержала, чтоб не расплакаться.
— Простите меня мальчики, мне надо выйти…
— Машенька, я обещаю, я обязательно куплю молочко. И тебе и маме.
— А еще, я хочу научиться готовить русские блины. Чтобы научить тетю Лолу, когда меня в следующий раз похитят. Она тоже готовит блины, но они совсем не такие.
***
Как шло это странное дело дальше я знаю из отдельных разговоров с Ворониным. Хотя это была секретная информация, Сашка делился ею со мной. Даже своей жене он многого не рассказывал, чего знал я. Он был очень доволен тем, что всплыли новые имена рисунки Маши были подшиты к делу и составлены фотороботы преступников. А вчера Саня зашел ко мне.
— Тут такая засада, — Воронин был явно обеспокоен, в голосе звучала досада, — похоже мы знаем кто этот Романо и Лола. Их полные имена Романо Либорио Санотос и Долорес Гарсия, муж и жена, в браке более пяти лет, приехали к нам по туристической визе из Колумбии два года назад, взяли на прокат машину, попали в аварию, машина сгорела вместе с ними, родственников нет. Как тебе? А спустя три месяца с нами связались правоохранительные органы Республики Колумбия. Оказалось, что за этой парочкой тянется дело. У себя на родине они провернули крупную аферу.
— Так сказать приехали к нам и замели следы?
— Точно! Все что есть у нас это несколько фото не очень хорошего качества. Кто такой Иван мы не знаем, а кто еще приходил к ним в дом, где они в заточении держали нашу дочь, вообще загадка. Судя по всему это и есть босс. Есть подозрение, что именно он стоит за несколькими громкими убийствами и одним самоубийством.
— Самоубийством? Это как?
— Один крупный бизнесмен решил покончить с жизнью и застрелился, причем стрелял через подушку. Два выстрела в сердце и контрольный в голову. Почему мы так решили? Дело в том, что предполагаемый заказчик встречался на кануне с человеком который решает проблемы. Мы конечно поговорили с предполагаемым заказчиком, тот ни в какую. Человек который решает проблемы за последнее время стал часто встречаться в различных делах, но кто он, нам так и не удалось выяснить. И когда он появляется — считай зависшее дело, висяк.
В тот вечер мы сильно засиделись, так что за Саньком пришла жена.
Еще неделю я Сашку не видел, а в среду он нарисовался ко мне с бутылкой коньяка.
— Сань, ты чего это? Не слишком ли ты стал злоупотреблять спиртным? Сегодня только среда, завтра на работу…
— Стас, — Санька смотрел сквозь меня, по запаху чувствовалось что это не первая бутылка у него, — Машу С Мариной похитили.
— Сань, брось. Машу месяц назад похищали.
— Стасян, я не вру, их правда похитили. На столе я нашел записку, вот читай.
«Твои женщины у меня, сделаешь все что скажу увидишь их снова. Первое — не сообщай в полицию, это в твоих интересах. Почему, сейчас поймешь. Ты пытаешься поймать меня, только не в том направлении копаешь. Ты вышел на заказчиков, это очень серьезные люди и если ты им устроишь проблемы, то я не жилец, меня просто грохнут, а я очень люблю свою жизнь. Что я от тебя хочу — это второе. Ты удалишь последние записи за эту неделю и не будешь больше так делать. Я проверю и сразу отпущу женщин. Пойми, если посадят меня, я выйду на свободу уже на следующий день. Я не боюсь тюрьмы. Но не надо трогать заказчиков. Я думаю ты все поймешь и правильно поступишь»
В тот вечер мы крепко выпили. Пришлось еще два раза ходить за коньяком. Как я уснул — не помню. Пойти на работу я был не в состоянии. Сашка тоже не вышел на работу. В половину девятого утра он зашел ко мне, спрашивал, не осталось ли у меня чего опохмелиться. Я посмотрел на кухне, у стола стояли три пустых бутылки из-под коньяка. Я вернулся к Саньке и печально пожал плечами. Санька расстроился, сказал что он мудак, в такой ситуации ему нужно вытаскивать своих женщин, а он нажрался и в таком виде не может ехать в управление.
Вечером я решил зайти, проверить Саньку. Похоже он все же похмелялся, вид у него был потрепанный и печальный, он предложил с ним посидеть поужинать уже без алкоголя. Я согласился. Когда мы ужинали, Саньке со скрытого номера позвонили, это был он — человек без имени, он отчитал Саньку за его поведение и пьянство среди недели, чем еще больше озадачил Воронина.
На следующий день Воронин сделал все, что от него требовали. Он уничтожил все записи сделанные в понедельник и вторник. Более того, он решил устроить засаду, но все тот же человек позвонил ему и объяснил, что если он быстрее хочет увидеть своих женщин дома, то ему самому не стоит задерживаться на работе.
Выходные мы провели с Санькой вместе, в напряженном ожидании. Но к сожалению без результатно. Звонков не было. В понедельник он пошел на работу и уже собирался доложить о происшедшем, но ему позвонили, поблагодарили за проделанную работу и обещали к вечеру привезти женщин назад.
Я шел с работы домой когда на лестничной площадке встретил Марину с Машей. Марина открывала дверь.
— Здравствуйте, дядя Стас!
— Ой, Стас, пивет. — Марина потянулась и поцеловала меня в щеку так как ни чего и вовсе не случилось.
— Марин, привет! — заплетающимся от удивления языком спросил я, — у вас все в порядке? Слушай ты как так загорела?
— Стас, поверь, у нас все отлично. А загорела я у них дома, та-а-ам та-а-акой роскошный бассейн с солярием, просто чудо. Они вообще очень приличные люди, мне так у них понравилось, да я сроду так не отдыхала. А Ваня… Какой он массаж делает, говорит это его в армии научили, такие сильные руки, я почувствовала себя маленькой, хрупкой девочкой.
— Но Марина…!
— А что Марина, если все это было прекрасно. А Лола, ты бы видел как она общается с Машенькой, она и испанским с ней занималась и танцевать учила, а как она готовит…
— Мы с мамой учили Лолу делать русские блины. Мама дома так вкусно ни когда не делала. Она в блин заворачивала кусочек красной рыбы и добавляла туда красной икры. Это о-очень вкусно! Вы такое пробовали, дядя Стас?
— Нет, не пробовал.
— Обязательно попробуйте!
— А Романо занимался с Машей рисунком, он восхитительно рисует. Представляешь, Стас, я как в сказку попала.
— Марина, вот только Санька эти дни не находил себе места!
— Ой прости, Санька же! Мне надо еще Сане сообщить, что мы добрались. Все пока, потом поболтаем.
Сделка будет в среду.
О том, как Воронину подкидывают ложную информацию и он сбивает с толку отдел.
После похищения женщин Воронин был вне себя. Доподлинно не известно, что волновало его больше — само похищение или отношение к произошедшему потерпевших, коими были его любимые жена и дочь. Потому как уже на следующее утро они вспоминали это как увлекательное приключение. Говорят это какой-то синдром жертвы, когда жертва начинает защищать похитителя. Воронин злился и уходил в работу. Теперь смыслом жизни для него стало непременно поймать этих негодяев. Его мало интересовали наркотики которыми они торгуют и люди которых они замочили. В первую очередь затронуто самолюбие неподкупного полицейского, которого еще и поблагодарили за служебное преступление. Это был провал, позор на всю его репутацию и более всего его удручал факт того, что он не в силах с кем либо из сослуживцев поделиться случившимся.
Однажды, Воронину, один из информаторов сообщил, что в следующую среду, в девять часов вечера состоится встреча, новых поставщиков наркотиков и нескольких крупных дилеров. На встрече будет присутствовать «человек который решает» в качестве гаранта безопасности. Они будут вооружены, также ожидается крупная партия наркотиков. Сведения передали куда-то дальше. В обозначенный день и час, в указанном месте собрались бойцы наших силовых структур. В камуфляжах, масками на голове и проторчали они битых шесть часов в засаде, так никого и не схватив. А на следующее утро, Воронину, пришло открытое письмо с благодарностью, от того самого неизвестного преступника следующего содержания: «Благодарю за проделанную работу, ваши бойцы в отличной форме. Я признателен вам за вчерашнюю демонстрацию, которую вы провели для моих клиентов. Ваш, как вы меня назвали, Мистер Х»
Паника
Воронин Настаивает на том, что нужно искать похищенную дочь — она ключ к таинственному мистеру Х. О том как Воронин самостоятельно собирается ее искать.
Сегодня утром ко мне в квартиру ворвался Воронин. Именно ворвался! Волосы взъерошены, ноздри растопырены, взгляд не хороший. За спиной здоровый рюкзак.
— Собирайся, мне нужна твоя помощь!
— Да что случилось?
— Некогда рассказывать, по дороге объясню!
— Хорошо, хорошо…
— Стас, а быстрее ты можешь?!
Признаться я и так не медленно собирался, но Воронин все время меня подгонял.
Мы вышли из подъезда и сели в машину.
— Стас, ситуация прямо скажу — КРИТИЧЕСКАЯ! На работе, меня кинули!
— Уволили?
— Не уволили. У меня опять похитили жену и дочь! Прихожу домой, а на столе записка — «Не волнуйся, они у меня». Я сразу к нашим, а они меня даже слушать не захотели, еще и на смех подняли. Говорят: «Тебе же сказано — не волнуйся!» — Воронин писклявым голосом передразнил своих коллег, — «Они у меня», не волнуйся… Где ж тут. Короче Стас, у меня нет другого пути, мне нужна твоя помощь.
— Саня, ты меня пугаешь. Ты в своем уме?
— Конечно! А в чьем же мне быть еще, ум Стас, это не кеды, так просто не переобуешься.
— Ну, да. А что от меня то требуется?
— Я же говорю — помощь! Один боюсь не справлюсь с этой шайкой. Я все просчитал. Сейчас мы едем ко мне на дачу, там собираемся. Ты же химию вроде хорошо знаешь?
— Ну да, ты же помнишь, у меня контрольные по химии даже отличники списывали — знали, что ошибок быть не может!
— Прекрасно! Тебе это пригодится. Я не смог достать дымовых шашек, свето-шумовых гранат и некоторого прочего. Твоя задача, как химика, все это изготовить!
— Сань, ты обалдел да? Ты знаешь, что мне за это будет?
— Знаю! Ни чего тебе не будет, я всю вину возьму на себя!
— Сань, я к бандитам, честно говоря, боюсь вот так, на пролом лезть.
— Не бойся друг! Я тебя под пули не подставлю! Сам умру, но тебя прикрою!
— Саня, у тебя точно крыша поехала!
— Это мы еще посмотрим у кого поехала! Сегодня она точно поедет!!!
Блеск в глазах Александра Степановича усиливался. Я понимал, что в таком состоянии не имею права его бросать. Я даже начал продумывать варианты, как сообщить в психушку.
До дачи мы долетели и это не смотря на пробки на дороге. Я помог разгрузить машину. При разгрузке, я обнаружил: два охотничьих ружья, десять коробок патронов к ним, две канистры бензина, коробку из под обуви полную дюбелей, скотч, изоленту, намордник для собаки, пятнадцать авторучек. Я с трудом догадывался к чему все это. Когда мы закончили с разгрузкой, Воронин попросил мой телефон, ой зря! Зря я его ему дал — он утопил его в пруду!
— Саня…! М-ммм…. Он был новый…
— Ничего, я тебе куплю, даже лучше этого куплю, запомни меня.
— Но зачем топить?
— Чтоб нас не могли запеленговать.
Так я лишился возможности сдать друга куда следует.
— Сань, вот скажи, зачем весь этот цирк?
— Я похоже догадался где их логово! И представь себе, это совсем близко! — Саня подошел ближе и заговорчески шепнул — в соседнем дачном хозяйстве. Только Щ-Щ-Щ! Понаял?
— Угу…
Крыша точно поехала.
— А как ты узнал?
— По рисункам Маши! Этот Рафаэлло ее хорошо научил рисовать!
— Романо…
— Романо, Рафаэлло — какая разница! Одним словом — мексиканский негодяй!
— Колумбийский…
— Еще хуже, ты знаешь что они там кокс вырабатывают?!
***
Следующие три дня у нас ушли на подготовку к штурму. Я возился с химикатами, мастерил дымовушки и прочую пиротехнику, Санька возился в гараже. Тоже что-то мастерил, но меня не пускал, говорил то это опасно.
И вот, настал день штурма. Саня упаковал меня в армейский камуфляж, сам одел такой же. Раскрасил мое лицо черным кремом для обуви (нормальной краски не нашлось) и это не смотря на мои возмущения. Он правда убедил меня одной фразой: «Хочешь жить — делай как я». Я не стал вдаваться в подробности от чего я должен умереть и на всякий случай, сделал как он.
Мы стояли в коридоре, разукрашенные, обвешанные неизвестно чем. Перед выходом в мир, Снанька о чем-то задумался. Мы простояли еще минуту в полной тишине. И тут мы услышали звук подъехавшей машины.
— Т-с-с! — Скомандовал Санька!
И мы продолжили стоять и молчать. Еще некоторое время ничего не происходило. Потом открылась дверь. На пороге стояла жена и дочь Александра Степановича.
— Ой, мальчики, вы здесь! А я Ване не верила. Он сказал, что вы здесь уже три дня торчите.
Тяжелые сумки из наших рук синхронно упали на пол.
2016 год. Воронин собирается оставить службу.
О том как его жена уговаривает не уходить из полиции.
Вчера ко мне заходил мой сосед, капитан Воронин. Вид у него был совсем печальный. Утром у него был трудный разговор с женой. Сейчас я попробую его пересказать от лица Сашки. Возможно я что-то упущу, а что-то приукрашу. Простите меня, я не со зла, просто в силу склада моего ума, я вижу это именно так.
***
— Марина, я хочу тебя поставить в известность.
— Да, что такое?
— Я решил уйти из полиции, не перебивай, я считаю, что я очень плохой полицейский. Как я могу защищать общество, когда я не в силах защитить собственную семью. Я доставляю вам одни проблемы.
— О чем ты говоришь, какие проблемы?
— Нашу дочь похищают, тебя похищали несколько раз и все почему? Потому, что я работаю в полиции. Этот негодяй мистер Х постоянно водит меня за нос. Он использует меня как марионетку, он прекрасно понимает, что ради вас сделаю все.
— Саня, подожди, успокойся.
— Чего ждать, я все решил, я должен обезопасить вас и мне кажется, что это единственно верное решение.
— Саша, не дури, я прошу тебя. Ты отличный полицейский.
— Я был отличным полицейским, пока мне не подкинули это дело. Это дело сломало мне жизнь, искалечило вашу судьбу, твою и нашей дочери. Я не должен подвергать вас такой опасности. Пострадала ваша психика и я не знаю, сможет ли наша дочь вести теперь нормальную жизнь, после того как побывала в лапах этих отморозков.
— Саша, опомнись, не надо ни куда уходить.
— Марина…!
— Сань, давай я тебе кое-что объясню. Могли ли мы предположить, что у нашей дочери талант художника, если бы ее тогда не похитили?
— Я думаю, что рано или поздно этот талант проявился.
— Ну ладно, а смогли ли мы оплачивать уроки рисования? Танцы, она здорово танцует, ты видел? Она на отлично стала учиться в школе, директор говорит, что если пойдет так далее, то она вполне тянет золотую медаль.
— Марина, при чем здесь это?
— Как при чем? Это Романо открыл в ней талант, это Лола занимается с ней языками и танцами. Это Иван поднатаскал ее по физике, химии, геометрии. И я довольна, что она общается с приличными людьми, она не матерится, не ругается как ее сверстники, у нее грамотно поставлена речь. Ты понимаешь о чем я? Я предпочитаю, чтоб она общалась с хорошими бандитами, чем с плохой компанией во дворе.
— А вот теперь я тебя не понял, что ты имеешь в виду, говоря «общается»? Марина, но это же убийцы, наркоторговцы.
— И пусть, пусть. Ты знаешь, что сами они не употребляют ничего из того, что продают? А ты слышал как Маша объяснила, почему не стоит употреблять наркотики?
— Да… Слышал…
— Они очень хорошие люди и Маша там в полной безопасности.
— Но ты то, откуда знаешь, что она там в безопасности?
— Если ты забыл, меня тоже похищали и я абсолютно спокойна, когда Маша у них, я знаю где она и как она.
— Но Марина! Откуда ты знаешь как там она?
— Мы созваниваемся, в конце концов, я доверяю Романо. Это человек слова и он мне доверяет, когда Романо задерживается я сама завожу Машу…
— ЧТО?!… — Санька начал бледнеть на глазах, пошатнулся, оперся рукой о стену и сел на стул, — Маша, это правда? Ты сама к ним ее отвозишь?
— Правда, ты только не волнуйся, держи себя в руках. Это надо для нашей дочери пойми. Ты хороший полицейский, пойми это. Ты помогаешь людям.
— Кому?
— Ну хотя бы мистеру Х, как ты его называешь, а он помогает нам, помогает Маше. Пойми Саня, эти три года, мы стали лучше жить, мы больше не ругаемся, у нас все хорошо. Саня, любимый, прошу тебя, не увольняйся…
Коробов Стас, Алматы, 27.09.16
